Неточные совпадения
Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница! Дела мои принудили меня жить несколько лет в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня удовольствия иметь о вас известии. Я теперь в Москве, прожив несколько лет в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию
состояние свое
сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч рублей доходу…»
Стародум. Ты знаешь, что я одной тобой привязан к жизни. Ты должна
делать утешение моей старости, а мои попечении твое счастье. Пошед в отставку, положил я основание твоему воспитанию, но не мог иначе основать твоего
состояния, как разлучась с твоей матерью и с тобою.
Милон. Счастлив ты, мой друг, будучи в
состоянии облегчать судьбу несчастных. Не знаю, что мне
делать в горестном моем положении.
— Он всё не хочет давать мне развода! Ну что же мне
делать? (Он был муж ее.) Я теперь хочу процесс начинать. Как вы мне посоветуете? Камеровский, смотрите же за кофеем — ушел; вы видите, я занята делами! Я хочу процесс, потому что
состояние мне нужно мое. Вы понимаете ли эту глупость, что я ему будто бы неверна, с презрением сказала она, — и от этого он хочет пользоваться моим имением.
И поэтому, не будучи в
состоянии верить в значительность того, что он
делал, ни смотреть на это равнодушно, как на пустую формальность, во всё время этого говенья он испытывал чувство неловкости и стыда,
делая то, чего сам не понимает, и потому, как ему говорил внутренний голос, что-то лживое и нехорошее.
— Ах, много! И я знаю, что он ее любимец, но всё-таки видно, что это рыцарь… Ну, например, она рассказывала, что он хотел отдать всё
состояние брату, что он в детстве еще что-то необыкновенное
сделал, спас женщину из воды. Словом, герой, — сказала Анна, улыбаясь и вспоминая про эти двести рублей, которые он дал на станции.
Он чувствовал себя не в
состоянии делать ни того, ни другого.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным
состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только
сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что у него была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем людям, какого бы
состояния и звания они ни были, и в-третьих — главное — в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не
делал ошибок.
— Я вас давно знаю и очень рада узнать вас ближе. Les amis de nos amis sont nos amis. [Друзья наших друзей — наши друзья.] Но для того чтобы быть другом, надо вдумываться в
состояние души друга, а я боюсь, что вы этого не
делаете в отношении к Алексею Александровичу. Вы понимаете, о чем я говорю, — сказала она, поднимая свои прекрасные задумчивые глаза.
Но это говорили его вещи, другой же голос в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что с собой
сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к углу, где у него стояли две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь привести себя в
состояние бодрости. За дверью заскрипели шаги. Он поспешно поставил гири.
Ему и в голову не приходило подумать, чтобы разобрать все подробности
состояния больного, подумать о том, как лежало там, под одеялом, это тело, как, сгибаясь, уложены были эти исхудалые голени, кострецы, спина и нельзя ли как-нибудь лучше уложить их,
сделать что-нибудь, чтобы было хоть не лучше, но менее дурно.
— Может быть. Но всё-таки мне дико, так же, как мне дико теперь то, что мы, деревенские жители, стараемся поскорее наесться, чтобы быть в
состоянии делать свое дело, а мы с тобой стараемся как можно дольше не наесться и для этого едим устрицы….
Обливавший его пот прохлаждал его, а солнце, жегшее спину, голову и засученную по локоть руку, придавало крепость и упорство в работе; и чаще и чаще приходили те минуты бессознательного
состояния, когда можно было не думать о том, что
делаешь.
― Легко быть введену в заблуждение,
делая заключение об общем призвании народа, ― сказал Метров, перебивая Левина. ―
Состояние рабочего всегда будет зависеть от его отношения к земле и капиталу.
— Ах, она гадкая женщина! Кучу неприятностей мне
сделала. — Но он не рассказал, какие были эти неприятности. Он не мог сказать, что он прогнал Марью Николаевну за то, что чай был слаб, главное же, за то, что она ухаживала за ним, как за больным. ― Потом вообще теперь я хочу совсем переменить жизнь. Я, разумеется, как и все,
делал глупости, но
состояние ― последнее дело, я его не жалею. Было бы здоровье, а здоровье, слава Богу, поправилось.
Не слыша ответа, Печорин
сделал несколько шагов к двери; он дрожал — и сказать ли вам? я думаю, он в
состоянии был исполнить в самом деле то, о чем говорил шутя.
Впрочем, приезжий
делал не всё пустые вопросы; он с чрезвычайною точностию расспросил, кто в городе губернатор, кто председатель палаты, кто прокурор, — словом, не пропустил ни одного значительного чиновника; но еще с большею точностию, если даже не с участием, расспросил обо всех значительных помещиках: сколько кто имеет душ крестьян, как далеко живет от города, какого даже характера и как часто приезжает в город; расспросил внимательно о
состоянии края: не было ли каких болезней в их губернии — повальных горячек, убийственных каких-либо лихорадок, оспы и тому подобного, и все так обстоятельно и с такою точностию, которая показывала более, чем одно простое любопытство.
Когда для человека главное — получать дражайший пятак, легко дать этот пятак, но, когда душа таит зерно пламенного растения — чуда,
сделай ему это чудо, если ты в
состоянии.
По крайней мере, он почувствовал, что если не теперь, то впоследствии он в
состоянии это
сделать.
И если бы в ту минуту он в
состоянии был правильнее видеть и рассуждать; если бы только мог сообразить все трудности своего положения, все отчаяние, все безобразие и всю нелепость его, понять при этом, сколько затруднений, а может быть, и злодейств, еще остается ему преодолеть и совершить, чтобы вырваться отсюда и добраться домой, то очень может быть, что он бросил бы все и тотчас пошел бы сам на себя объявить, и не от страху даже за себя, а от одного только ужаса и отвращения к тому, что он
сделал.
Дни потянулись медленнее, хотя каждый из них, как раньше, приносил с собой невероятные слухи, фантастические рассказы. Но люди, очевидно, уже привыкли к тревогам и шуму разрушающейся жизни, так же, как привыкли галки и вороны с утра до вечера летать над городом. Самгин смотрел на них в окно и чувствовал, что его усталость растет, становится тяжелей, погружает в
состояние невменяемости. Он уже наблюдал не так внимательно, и все, что люди
делали, говорили, отражалось в нем, как на поверхности зеркала.
Белые ночи возмутили Самгина своей нелепостью и угрозой
сделать нормального человека неврастеником; было похоже, что в воздухе носится все тот же гнилой осенний туман, но высохший до
состояния прозрачной и раздражающе светящейся пыли.
Оживление ее показалось Климу подозрительным и усилило
состояние напряженности, в котором он прожил эти два дня, он стал ждать, что Лидия скажет или
сделает что-нибудь необыкновенное, может быть — скандальное.
— Что
делать, не судьба! — сказал Обломов, вздохнув. —
Состояние не позволяет!
— Вера, мне не далеко до этого
состояния: еще один ласковый взгляд, пожатие руки — и я живу, блаженствую… Скажи, что мне
делать?
— Не выйду! — сказала она с твердостью, даже немного хвастливо, что она не в
состоянии сделать такого дурного поступка.
Я говорил об этом Версилову, который с любопытством меня выслушал; кажется, он не ожидал, что я в
состоянии делать такие замечания, но заметил вскользь, что это явилось у князя уже после болезни и разве в самое только последнее время.
Этого я не видал: я не проникал в семейства и знаю только понаслышке и по весьма немногим признакам, между прочим по тому, что англичанин, когда хочет познакомиться с вами покороче, оказать особенное внимание, зовет вас к себе, в свое святилище, обедать: больше уж он
сделать не в
состоянии.
Теперь вижу, что этого
сделать не в
состоянии, и потому посылаю эти письма без перемены, как они есть.
Она пусть
делает то, что вытекает из ее душевного
состояния, — шашни с фельдшером, так шашни с фельдшером — это ее дело…
Владимир Васильевич Вольф был действительно un homme très comme il faut, и это свое свойство ставил выше всего, с высоты его смотрел на всех других людей и не мог не ценить высоко этого свойства, потому что благодаря только ему он
сделал блестящую карьеру, ту самую, какую, желал, т. е. посредством женитьбы приобрел
состояние, дающее 18 тысяч дохода, и своими трудами — место сенатора.
Рагожинский был человек без имени и
состояния, но очень ловкий служака, который, искусно лавируя между либерализмом и консерватизмом, пользуясь тем из двух направлений, которое в данное время и в данном случае давало лучшие для его жизни результаты, и, главное, чем-то особенным, чем он нравился женщинам,
сделал блестящую относительно судейскую карьеру.
Разве в
состоянии их птичьи головки когда-нибудь возвыситься до настоящей идеи, которая охватывает всего человека и
делает его своим рабом.
Доктор, выслушав и осмотрев его, заключил, что у него вроде даже как бы расстройства в мозгу, и нисколько не удивился некоторому признанию, которое тот с отвращением, однако,
сделал ему. «Галлюцинации в вашем
состоянии очень возможны, — решил доктор, — хотя надо бы их и проверить… вообще же необходимо начать лечение серьезно, не теряя ни минуты, не то будет плохо».
— О, не то счастливо, что я вас покидаю, уж разумеется нет, — как бы поправилась она вдруг с милою светскою улыбкой, — такой друг, как вы, не может этого подумать; я слишком, напротив, несчастна, что вас лишусь (она вдруг стремительно бросилась к Ивану Федоровичу и, схватив его за обе руки, с горячим чувством пожала их); но вот что счастливо, это то, что вы сами, лично, в
состоянии будете передать теперь в Москве, тетушке и Агаше, все мое положение, весь теперешний ужас мой, в полной откровенности с Агашей и щадя милую тетушку, так, как сами сумеете это
сделать.
Доктор же остался в доме Федора Павловича, имея в предмете
сделать наутро вскрытие трупа убитого, но, главное, заинтересовался именно
состоянием больного слуги Смердякова: «Такие ожесточенные и такие длинные припадки падучей, повторяющиеся беспрерывно в течение двух суток, редко встретишь, и это принадлежит науке», — проговорил он в возбуждении отъезжавшим своим партнерам, и те его поздравили, смеясь, с находкой.
Вот что думалось иногда Чертопханову, и горечью отзывались в нем эти думы. Зато в другое время пустит он своего коня во всю прыть по только что вспаханному полю или заставит его соскочить на самое дно размытого оврага и по самой круче выскочить опять, и замирает в нем сердце от восторга, громкое гикание вырывается из уст, и знает он, знает наверное, что это под ним настоящий, несомненный Малек-Адель, ибо какая другая лошадь в
состоянии сделать то, что
делает эта?
— Итак (после паузы), вы подобно мне полагаете, что никто другой не в
состоянии помочь вам, — выслушайте же, что я могу и хочу
сделать для вас; если предлагаемое мною пособие покажется вам достаточно, я выскажу условия, на которых согласна оказать его.
Еще хорошо, что Катя так равнодушно перенесла, что я погубил ее
состояние, оно и при моей-то жизни было больше ее, чем мое: у ее матери был капитал, у меня мало; конечно, я из каждого рубля
сделал было двадцать, значит, оно, с другой стороны, было больше от моего труда, чем по наследству; и много же я трудился! и уменье какое нужно было, — старик долго рассуждал в этом самохвальном тоне, — потом и кровью, а главное, умом было нажито, — заключил он и повторил в заключение предисловие, что такой удар тяжело перенести и что если б еще да Катя этим убивалась, то он бы, кажется, с ума сошел, но что Катя не только сама не жалеет, а еще и его, старика, поддерживает.
— Знаю, знаю, — перебил меня Гагин. — Я не имею никакого права требовать от вас ответа, и вопрос мой — верх неприличия… Но что прикажете
делать? С огнем шутить нельзя. Вы не знаете Асю; она в
состоянии занемочь, убежать, свиданье вам назначить… Другая умела бы все скрыть и выждать — но не она. С нею это в первый раз, — вот что беда! Если б вы видели, как она сегодня рыдала у ног моих, вы бы поняли мои опасения.
И что же они подвергнули суду всех голосов при современном
состоянии общества? Вопрос о существовании республики. Они хотели ее убить народом,
сделать из нее пустое слово, потому что они не любили ее. Кто уважает истину — пойдет ли тот спрашивать мнение встречного-поперечного? Что, если б Колумб или Коперник пустили Америку и движение земли на голоса?
Таким образом, я очутился в Париже с большой суммой денег, середь самого смутного времени, без опытности и знания, что с ними
делать. И между тем все уладилось довольно хорошо. Вообще, чем меньше страстности в финансовых делах, беспокойствия и тревоги, тем они легче удаются.
Состояния рушатся так же часто у жадных стяжателей и финансовых трусов, как у мотов.
Пришла революция 1848 года и увлекла меня в свой круговорот, прежде чем я что-нибудь
сделал для спасения моего
состояния.
Ввиду всем известного болезненного
состояния, ее похоронили не как самоубийцу, а по христианскому обряду. Все село собралось на погребение, а в том числе и соседи. Говорили преимущественно о «странном» распоряжении, которое
сделала покойная относительно своего имения.
Насколько сам Стабровский всем интересовался и всем увлекался, настолько Дидя оставалась безучастной и равнодушной ко всему. Отец утешал себя тем, что все это результат ее болезненного
состояния, и не хотел и не мог видеть действительности. Дидя была представителем вырождавшейся семьи и не понимала отца. Она могла по целым месяцам ничего не
делать, и ее интересы не выходили за черту собственного дома.
Безрелигиозное сознание мысленно исправляет дело Божье и хвастает, что могло бы лучше
сделать, что Богу следовало бы насильственно создать космос, сотворить людей неспособными к злу, сразу привести бытие в то совершенное
состояние, при котором не было бы страдания и смерти, а людей привлекало бы лишь добро.
От Келбокиани мы узнали, что умерла женщина свободного
состояния Ляликова, муж которой, поселенец, уехал в Николаевск; после нее осталось двое детей, и теперь он, Келбокиани, живший у этой Ляликовой на квартире, не знает, что ему
делать с детьми.
Наконец он осердился на всех бродячих горцев, убедившись окончательно, что ни один из них не в
состоянии сделать хорошую дудку, и затем решился
сделать ее своими руками.
И пока доктор в молчании
делал свои приготовления, он все находился в этом
состоянии.